«Он не понимал, что я не хочу половой близости. Мне приходилось просыпаться, отодвигать его от себя и уходить спать в детскую»

С моим бывшим партнером мы познакомились, когда мне было 14 лет. Я была у маминой подруги, и, как все тогда, переписывалась с кем-то в «аське». Тогда мне и представили «компьютерщика» Женю. Он пришел установить маминой подруге какую-то программу. 

Женя был меня на 11 лет старше и не отличался привлекательностью. В тот день он мне запомнился только своим высоким ростом. Помню, я про себя подумала: «Какой дылда».

«Мне он не понравился совершенно, но из-за низкой самооценки я начала с ним встречаться»

На следующий день я узнала от мамы, что он положил на меня глаз. Мне он не понравился совершенно, но из-за низкой самооценки, неуверенности в себе и среды, в которой я росла — я жила в сельской местности, где выбора молодых людей почти не было, — я решила начать с ним встречаться. 

Мне Женя сразу показался каким-то особенным, не похожим на здешних парней. Он родился в Казахстане, потому что его мама уехала туда на заработки, а детство провел в Литве. В Россию приехал учиться, жил у дальних родственников, а потом тут и осел.

Отношения у нас завязались быстро. Недели две мы переписывались СМС-ками, а потом Женя позвал меня на первое свидание, во время которого прижал к стене и залез рукой туда, куда только смог дотянуться. Мне стало жутко стыдно, и я никому об этом, конечно, не рассказала.

Так мы продолжили встречаться. Примерно через месяц я узнала, что я не единственная, с кем он «строит» отношения. Так же, как и со мной, он встречался еще с одной девочкой из нашего поселка. Это продолжалось около трех лет. 

Женю такие отношения устраивали. Ему нравилось чувствовать свое превосходство: мол, две барышни мной интересуются. Это повышало его самооценку. Однажды мы пошли с ним на дискотеку, и там к нам подошла его вторая девушка. На его лице прямо читалось удовольствие от того, как нам с ней было неприятно, как мы с этой девушкой сверлили друг друга взглядом, понимая, что сделать ничего в этой ситуации не можем.

Отношения у нас с Женей были странными во всем. Они не приносили мне никакого удовольствия, но я была настолько зажатой и неуверенной в себе, что мне казалось, что это единственное, чего я могу ожидать от мужчины: нормальные отношения — это не мой уровень. Мы периодически расставались, но потом всегда сходились. Однажды расстались, когда моя мама начала догадываться, что мы с Женей не просто держась за ручки ходим. Она провела со мной беседу о том, как важно «сохранять девственность», и выставила меня виноватой в том, что я позволяю Жене то, чего не следует. Я рассказала ему об этом разговоре, и на время мы перестали общаться. Примерно через полгода мы снова начали переписываться и даже тайком несколько раз встречались.

«Романтики у нас особо никогда не было, а вот драмы было предостаточно»

В какой-то момент мама дала понять, что она не против наших отношений: позвала радостно Женю к нам домой на Пасху. Так мы поняли, что можем снова встречаемся открыто.
Когда мне исполнилось 15 лет, у нас случился первый полноценный половой акт. Это произошло прямо на мой день рождения. Сейчас Женя, правда, пытается меня убедить, что я все напутала и постоянно сдвигает временные рамки: мол, да тебе тогда уже 16 или вообще 17 лет было. Боится, видимо, что я эту историю подниму, а ему тогда может грозить уголовная ответственность.

Постоянными наши отношения назвать было нельзя. Расставались мы много раз. В очередной раз перестали общаться, когда я поступила учиться в университет в Москве. Вторая его девушка начала ему писать: мол, я там, в Москве, с кем-то уже встречаюсь, меня с кем-то якобы видели. И перед моей первой сессией Женя решил со мной расстаться. Мотивировал он это тем, что в Москве много молодых людей, и раз я теперь там, нам нет смысла продолжать отношения.

После сессии я вернулась домой, мы с Женей снова встретились, я узнала, что он расстался со второй своей девушкой, и у нас опять завязались отношения. Почему я так за него держалась, сейчас уже объяснить себе не могу. Возможно, потому что представления о любви складывались из книг и фильмов, где отношения показаны как смесь драмы и романтики. Романтики у нас особо никогда не было — он мог иногда конфеты или цветы подарить, но не более того,  а вот драмы было предостаточно.

«Он уверял меня, что прерванный половой акт  надежный метод контрацепции»

Оглядываясь назад, понимаю, что, кроме эмоциональных качелей, ничего меня с ним и не связывало. Общих интересов у нас не было: иногда даже поговорить было не о чем, потому что он ничем, кроме компьютерных игр, не увлекался. 

Когда мне было 17 лет, Женя внезапно решил меня «окольцевать». Он буквально проездом был в Москве: подрабатывал тогда в какой-то строительной фирме. Встретил меня из университета и отвел в ювелирный магазин. Никакого предложения он мне не делал. Мы просто выбрали кольца и механически ими обменялись. 

Еще два года мы так и ходили с кольцами, а в 19 лет я внезапно забеременела, и мы начали жить вместе у моих родственников. Я тогда была на четвертом курсе университета, и беременность была, конечно, незапланированной. Он уверял меня, что прерванный половой акт – надежный метод контрацепции, и вот в 19 лет, я узнала, что это совсем не так. Я начала копить деньги, чтобы обеспечить себе подушку безопасности: с зарплаты отложила тысяч пятьдесят и еще пятьдесят дала мама. На эти деньги мы с Женей первое время и жили.

У него сначала совсем не получалось найти в Москве работу. Потом он устроился в одну компанию делать карточки для сайта, потом стал заниматься непосредственно обслуживанием сайта, но больших денег это в семью не приносило. Единственное, с чем он хорошо справлялся, – это сидеть с ребенком, пока я училась. Я не могла взять академический отпуск в университете, потому что мой курс был последним курсом специалитета, и мне бы пришлось учиться по другой программе, если бы я пропустила год. В итоге я родила сына, ушла в декретный отпуск, а потом сразу же вернулась на экзамены.

Еще через два года у нас родилась дочь. Это снова была незапланированная беременность. На этот раз я поверила Жене, что нельзя забеременеть, если занимаешься сексом во время месячных. Теперь-то я знаю, что это тоже миф.

«Твой мозг бы отключить – водкой тебя напоить – и сделать с тобой все, что я хочу»

Все решения, которые касались нашей семьи, принимала всегда я. Женя только смотрел на меня испуганно и спрашивал: «Что делать будем?» Несмотря на то, что я была младше его на 11 лет, я выполняла для него функцию мамы: если мы едем куда-то с утра, я должна была его разбудить и напоминать ему о наших планах. Он вел себя как маленький ребенок, который не хочет брать на себя какую-либо ответственность. В последнее время он начал меня постоянно спрашивать: «А когда я стареньким стану, ты будешь меня подмывать?», «…а кормить из ложечки будешь?» Для меня это звучало жутко.

Насилие он проявлял сначала только в сексуальной сфере. Женя не понимал, что если я не хочу половой близости, значит ее не будет. В его представлении я должна была хотеть ее постоянно. Я могла отказаться от секса, уснуть, а просыпалась от того, что он пытается воткнуть в меня свой член. Мне приходилось просыпаться, отодвигать его от себя и идти спать к детям в комнату.

Потом он начал давить на меня психологически. Мог бросить фразу типа: «Все прекрасно в тебе, только не твой мозг… Твой мозг бы отключить – водкой тебя напоить – и сделать с тобой все, что я хочу. Может, тебе и самой бы понравилось».

Эпизод физического насилия был всего один. До этого он много кричал, но силу не применял никогда. Это было после самоизоляции, когда постепенно начали разрешать какие-то массовые мероприятия. У нас на работе, в языковом центре, организовали встречу для детей в парке. Я взяла своих туда и уехала. Перед тем, как мы вышли из дома, Женя бросил мне: «Вот теперь-то мы точно расстанемся». Он хотел, видимо, чтобы я продолжала никуда не выходить из дома, как было на карантине. 

Пока мы были в парке, Женя прошерстил все мои переписки на компьютере. Нашел одну с моим бывшим учеником, который ушел в армию. Я ему там на английском пожелала удачи. Он психанул и, когда мы вернулись, утащил меня в комнату, ударил меня пару раз ремнем и пытался придушить. По его лицу я поняла, что ему все это доставляет удовольствие. Ему нравилось чувствовать себя мужиком: когда я, беззащитная, рядом стою, а он может делать со мной все, что захочет. 

Потом Женя начал кричать на меня: «Тебя надо унижать, чтобы ты знала свое место» или «Опускать тебя нужно». Я уже тогда начала понимать, что отношения у нас нездоровые, а этот эпизод окончательно натолкнул меня на мысль о расставании. Я понимала, что ночью я с детьми никуда не уеду, поэтому быстро собрала некоторые вещи с утра, взяла детей, и мы поехали ко мне на работу, а оттуда к подруге. Там остались на одну ночь, а после этого я отправила детей к своей маме. Сама искала квартиру, куда мы с детьми могли бы съехать. К счастью, подходящий вариант я нашла очень быстро.

«Единственное, что я чувствовала к нему, после расставания, – это жалость»

Дети были в полном недоумении сначала, конечно. Сын никогда не был близок с Женей, а вот дочь была к нему очень привязана. Пришлось аккуратно объяснять, что иногда родители перестают жить вместе, но это не значит, что дети должны с кем-то из них меньше видеться. Мне повезло, что мы так никогда и не расписались с Женей официально, так что у нас не было ни болезненного процесса развода, ни раздела детей. 

Первое время он не осознавал, что мы с детьми ушли от него окончательно. Пытался вернуть нас всеми возможными способами: писал стихи, приносил мне на работу подарки – микрофон для записи уроков в YouTube и принтер, грозился покончить с собой, а через несколько дней поливал меня грязью. Сейчас прошло уже два года, и все вроде бы наладилось. Он видится с детьми раз в неделю, платит алименты. Периодически все еще звонит и сильно интересуется моей личной жизнью. Но уже гораздо реже.

Мыслей о том, что можно вернуться к нему, у меня не возникало ни разу. Я понимала, что если вернусь, насилие будет только возрастать. Единственное, что я чувствовала к нему, после расставания, – это жалость. Справиться с этим чувством мне помогла психотерапия и рассказы других девушек, которые тоже находились в подобных отношениях. Мы обсуждали это на работе, и я с удивлением обнаружила, что многие мои женщины-коллеги тоже имели такой опыт. Их рассказы начали наталкивать меня на мысли о том, что нужно уходить, а, как известно, расставание начинается именно с мыслей о расставании – это когда ты не импульсивно принимаешь решение уйти, а потом возвращаешься, а много думаешь о своих отношениях, анализируешь их со всех сторон. Этим я несколько последних месяцев перед тем, как уйти, и занималась.

Именно тогда я начала понимать, что в этих отношения я ничего не получаю, не развиваюсь как личность. Только, наоборот, трачу свои ресурсы на их поддержание: вкладываюсь в их развитие, а взамен не получаю ничего.

О том, что ввязалась в такие отношения, сейчас уже не жалею. Конечно, моя жизнь могла бы сложиться иначе: я могла бы быть более независимой финансово, больше путешествовать, работать в другом месте. Но благодаря этой истории я приобрела детей, которых очень люблю. Представить, что их нет в моей жизни, сейчас уже страшно. К тому же, жалей не жалей, а того, что было не изменишь: если я буду сейчас тратить силы на то, чтобы жалеть о том, что было, потеряю возможность развиваться и двигаться дальше.

Я все еще преподаю английский и публикую свои уроки в YouTube. С Женей мы общаемся только по поводу детей. Иногда он все еще пытается давить на меня: хочет, чтобы я плясала под его дудку, но понимает, что теперь я так просто на это уже не ведусь.

Историю записала Карина Меркурьева